Учебно-методическое обеспечение. Мировая и отечественная детская литература

УТВЕРЖДАЮ

Заведующий кафедрой филологии

Т.М.Пучинская

« » _____________20____г.,

протокол №_____

Методические указания для подготовки

к входному компьютерному тестированию

по мировой и отечественой детской литературе

для специальности:

1-01 01 02 Дошкольное образование. Дополнительная специальность

1-01 01 02-06 Дошкольное образование. Практическая психология

4 курс 7 семестр

факультет заочного образования

Тема: «Зарубежная литературная сказка»

1. Ш. Перро - основоположник европейской литературной сказки.

2. Французская литературная сказка XIX века. Сборник "Бабушкины сказки" Ж. Санд.

3. Жанрово-стилевое многообразие французской литературной сказки XX века.

4. Э. Лир – родоначальник английской детской литературы, создатель книги нонсенса.

5. Новаторство Л. Кэрролла в сказках "Алиса в стране чудес", "Алиса в Зазеркалье".

6. О. Уайльд-сказочник.

7. Сказки Р. Киплинга. Идея покорения человеком природы как центральная в "Книге джунглей".

8. Воспроизведение детской психологии и логики в сказке А. Милна "Винни-Пух и все остальные".

9. Современная английская сказка (Д. Биссет, К. Льюис, Д. Эйкен, Д. Триз и др.).

10. Канонизация сказки в творчестве братьев Гримм.

11. Сказка как способ отражения реальных противоречий действительности в творчестве Э. Гофмана.

12. Альманахи сказок В. Гауфа ("Караван", "Харчевня в Шпессарте" и др.). Немецкая сказка XX века. Г. Фаллада – сказочник.

13. Жанровая и содержательная сложность фантасмагории Д. Крюса "Тим Талер, или Проданный смех".

14. Идейно-художественные особенности сказок О. Пройслера для маленьких ("Маленькая Баба-Яга", "Маленький домовой", "Хербе-Большая шляпа" и др.).

15. Пропаганда сказки в творчестве Э. Кестнера. Переработка в детское чтение известных произведений мировой классики. Создание оригинальной сказки ("Мальчик из спичечной коробки").

16. Творчество Х. К. Андерсена как явление национальной культуры Дании и мировой культуры.

17. Гуманистическая направленность сказок Андерсена, наличие социального и философского подтекста.

18. Ценность произведений Андерсена в детском чтении.

19. Мастерство Ц. Топелиуса-сказочника.

20. Мир детства в изображении Топелиуса (сказки "самполопаренок", "Звездоглазка").

21. "Чудесное путешествие Нильсона Хольгерсона с дикими гусями по Швеции"

22. С. Лагерлеф – значительное явление в развитии шведской детской литературы.

23. А. Линдгрен – выдающаяся писательница XX века,

24. Жанрово-тематическое многообразие творчества Линдгрен.

25. Сказочная страна Т. Янссон.

26. Американская литературная сказка: основные тенденции развития,

тематика и проблематика, особенности художественной формы (Доктор Сьюз, Л. Баум, Э. Синклер, Дж. Чиарди и др.).

27. Художественные особенности сказок Д. Родари для детей.

28. Мастерство Д. Родари в создании психологических портретов.

Тема: Повести и рассказы о детях в мировой литературе

1. Образы детей в творчестве К. Д. Ушинского ("Дети в роще", "Четыре желания").

2. Л. Толстой – мастер реалистического рассказа о детях.

3. Традиции психологического изображения в рассказах А.П. Чехова о детях.

4. Обездоленное детство в рассказах Д. Мамина-Сибиряка, М. Горького, А. Чехова.

5.Тема "два мира – два детства" в "Белом пуделе" А. Куприна, "Детям подземелья" В. Короленко.

6. Достоинства и недостатки произведений о детях А. Гайдара, А. Неверова, А. Бляхина, С. Могилевской.

7. Широта тематики В. Осеевой

8. Образ дошкольника в произведении Л. Воронковой "Солнечный денек". Творчество Н. Некрасова. Образы любознательных мальчишек в рассказах.

9. Образ ребенка в цикле В. Драгуинского "Денискины рассказы".

10. Отражение "болевых" зон детства в произведениях А. Лиханова и др.

11. А. Алексина. Утверждение нравственно-социальной поэзии героя в повестях "Поздний ребенок"

13. Тема обездоленного детства в произведениях французских писателей XIX века (А. Доде, Г. Мало, В. Гюго).

14. Классические традиции в современной французской повести.

15. Роль творчества М. Твена в развитии американской реалистической литературы.

16. Традиции М. Твена в американской литературе XX века.

17. Традиции "романа воспитания" в немецкой детской литературе XX века.

18. Глубокое знание детской психологии в творчестве Э. Кестнера. Гуманистическое воздействие творчества Кестнера на детей, пути ознакомления с его книгами дошкольников.

19. Произведения о детях Д. Крюса.

20. Тема детства в творчестве автралийских писателей (А. Маршалл, А. Саутолл, П. Райтсон).

21. Тема детства в произведениях скандинавских писателей (А. Линдгрен, Й. Сигсгорд, Д. Дальсгар и др.).

Тема: Научно-познавательная книга для детей

1. Зарождение научно-познавательной детской книги, ее отличительные особенности.

2. Роль К.Д. Ушинского в развитии научно-познавательной книги.

3. Научно-познавательный материал в "Русских книгах чтения" Л.Н. Толстого.

4. Научно-познавательные аспекты в рассказах о животных А.П. Чехова, Д.Н. Мамина-Сибиряка, А.И. Куприна.

5. Природоведческая сказка в творчестве В. Бианки.

6. Мастерство Е. Чарушина – рассказчика и художника.

7. Сборник рассказов "Золотой луг" М. Пришвина в чтении детей.

8. Становление научно-технической книги для детей.

9. Жанрово-тематический диапазон современной научно-познавательной книги для дошкольников.

10. Традиции Бианки, Чарушина, Пришвина в творчестве
Г. Скребицкого, Н. Сладкова, Г. Снегирева, Э. Шима, С. Сахарнова и др.

11. Дольнейшее обогащение жанра научно-познавательного рассказа, повести, сказки

12. Научно-техническая книга в творчестве А. Маркуши, А. Дорохова, Ф. Льва. Рассказы, сказки, очерки о труде Е. Пермяка.

13. Научно-познавательный потенциал рассказов С. Алексеева.

14. Обогащение жанра энциклопедии в современной литературе. Структура. Содержание, оформление энциклопедии для дошкольников

15. Научно-познавательный материал в современных детских журналах

16.Обогащение жанра энциклопедии в современной литературе. Структура. Содержание, оформление энциклопедии для дошкольников

17. Анималистический рассказ Э. Сетон-Томисон.

18. Произведения о животных Д. Даррелла.

19. Рассказы из цикла "Краткий зверинец" М. Женевуа

Тема: Поэзия для детей.

1. Произведения В.А. Жуковский, А.С. Пушкин, М.Ю, Лермонтов и др.в чтении дошкольников

2. Новаторство Н.А. Некрасова – детского поэта.

3. Ребенок и природа в лирике поэтов второй половины XIX века (Ф. Тютчев, А. Фет, А. Майков, И. Суриков, А. Плещеев, А. Толстой, А. Кольцов, С. Дрожжин).

4. Сборник для детей А. Блока "Круглый год": тематика, структура, поэтика произведений.

5. С. Есенин – детям.

6. Жанрово-тематическое многообразие поэзии Саши Черного

7. Актуальность творчества поэта, пропаганда его стихов программой "Радуга".

8. Ознакомление дошкольников с поэзией И. Бунина, К. Бальмонта, М. Городецкого, В. Иванова, В. Брюсова.

9. Своеобразие творчества В. Маяковского для детей.

10. Поэзия "обэриутов". Роль стихов Д. Хармса, А. Введенского, Ю. Владимирова в развитии словотворчества и мышления детей дошкольного возраста

11. Жанрово-тематическое многообразие стихов С. Маршака для детей.

12. Образ дошкольника в поэзии А. Барто.

13. Жанрово-тематическое богатство современной поэзии.

14. Раскрытие единения мира природы и мира ребенка в поэзии И. Токмаковой.

15. Фольклорные истоки поэзии Е. Благининой.

16. Английская поэзия для маленьких. Жанр стихотворной нелепицы в творчестве Э. Лира.

17. Традиции Лира в современной английской поэзии (Э. Фарджен, А. Милн, Д. Ривз).

18. А. Милн – детский поэт.

20. Немецкая поэзия XX века в чтении дошкольников. Проблемы, жанры поэзии П. Хакса..

21. Традиции литературы абсурда в стихах Д. Чиарди, Доктора Сьюза, О. Нэша.

22. Жанрово-тематическое богатство поэзии Ю. Тувима, ее высокий нравственный потенциал.

23. Творческий диапазон поэзии Я. Бжехвы.

Тема: Возвращенные имена» в детской литературе.

1. Творчество Лидии Чарской. Жанровая специфика произведений писательницы

2. А.О. Ишимова – создатель исторической прозы для детей,

3. А. Платонов – детям. Краткие сведения об авторе, его "взрослом" творчестве.

Тема: Жанр иллюстрации в детской книге.

1. И. Билибин - иллюстратор русской фольклорной сказки, произведений отечественной классики.

2. Ю. Васнецов - сотрудник творческой лаборатории В. Лебедева.

3. В. Конашевич – иллюстратор фольклорных сборников народов мира

4. Т. Маврина - иллюстратор русской народной сказки, произведений А. С. Пушкина.

1. Основная литература

1.1. Арзамасцева И.Н., Николаева С.А. Детская литература: Учебник для студ. высш. и сред. пед. учеб. учеб. заведений. - М.: Изд. центр «Академия», 2002. - 472 с.

1.2. Русская литература для детей / Т.Д. Полозова, Г.П. Туюкина, Т.А. Полозова, М.П. Бархота; под ред. Т.Д. Полозовой. - М.: Изд. центр «Академия», 2000. - 512 с.

1.3. Зарубежная литература для детей и юношества: в 2-х ч. / Под ред. Н.К. Мещеряковой, И.С. Чернявской.– М.: Просвещение, 1989

2. Дополнительная литература

2.1. Завьялова В.П. и др. Детская литература. Библ. указатель.– М.: Дет. лит., 1988.

2.2. Детская литература / Под ред. Е. Зубаревой.– М.: Просвещение, 1989.

2.3. Зарубежная литература: От Эсхила до Флобера.– Воронеж: Рус. речь, 1994.

2.4. Сетин Ф.И. История русской детской литературы.– М.: Просвещение, 1990.

2.5. Чернявская Я.А., Розанов Н.И. Русская советская детская литература.– Мн.: Вышэйшая школа, 1984.

2.6. Акимова А.Н., Акимов В.М. Семидесятые, восьмидесятые: проблемы и искания современной детской прозы.– М.: Дет. лит., 1989.

2.7. Александров В.П. Сквозь призму детства: о советской литературе 1970 – 1980-х годов для дошкольников и младших школьников.– М.: Дет. лит., 1988.

2.8. Аурила В. Детская литература Литвы.– М.: Дет. лит., 1981.

2.9. Бегак Б.А. Дети смеются: очерки о юморе в детской литературе.– М.: Дет. лит., 1979.

2.10. Бегак Б.А. Источник человечности: Люди и звери.– М.: Дет. лит., 1986.

2.11. Белинский В.Г., Чернышевский Н.Г., Добролюбов Н.А. О детской литературе.– М.: Дет. лит., 1983.

2.12. Брандис Е. От Эзопа до Джанни Родари.– М.: Дет. лит., 1980.

2.13. Брауде Л. Сказочники Скандинавии.– Л.: М.: Дет. лит., 1978.

2.14. Ганкина Э.З. Художник в современной детской книге.– М.: Книга, 1977.

2.15. Горький М. О детской литературе, детском и юношеском чтении.– М.: Дет. лит., 1989.

2.16. Гуревич Э. Детская литература Белоруссии.– Мн.: Вышэйшая Школа, 1982.

2.17. Детская литература (ежегодник).

2.18. Детские книги вчера и сегодня: По материалам зарубежной печати / Сост.
Э.З. Ганкина.– М.: Книга, 1988.

2.19. Доронова Т. Дошкольникам о художниках детской книги.– .: Просвещение, 1991.

2.20. Дулатова А.Н. Методика библиографирования детской художественной книги.– Краснодар, 1992.

2.21. Живова З.С., Медведева Н.Б. Воспросы детской литературы и детского чтения. Библиографический указатель.– М., 1977.

2.22. Жизнь и творчество А. Барто.– М.: Дет. лит., 1989.

2.23. Жизнь и творчество С.Я. Маршака.– М.: Дет. лит., 1975.

2.24. Жизнь и творчество Н. Носова.– М.: Дет. лит., 1985.

2.25. Жизнь и творчество К. Чуковского.– М.: Дет. лит., 1979.

2.26. Ивич А. Природа. Дети.– М.: Дет. лит., 1980.

2.27. Иноземцев И.В. Наука в образах.– М.: Дет. лит., 1972.

2.28. Маршак С.Я. Воспитание словом.– М.: Дет. лит., 1976.

2.29. Мельников Л.Н. Русский детский фольклор.– М.: Просвещение, 1987.

2.30. Михалков С.В. Воспитательная сила литературы.– М.: Просвещение, 1983.

2.31. Мотяшов И.П. Избранное.– М.: Дет. лит., 1988.

2.32. Любинский И.Л. Очерки о советской драматургии для детей.– М.: Дет. лит., 1987.

2.33. О детской литературе (ежегодник).

2.34. Парандовский Я. Мифология.– М.: Дет. лит., 1971.

2.35. Приходько В. Поэт разговаривает с детьми.– М.: Дет. лит., 1979.

2.36. Проблемы детской литературы: Межвузовский сборник / Под ред. И. Лупановой.– Петрозаводск, Изд. ПГУ, 1989.

2.37. Разумневич В.Л. С книгой по жизни: О творчестве советских детских писателей.– М.: Просвещение, 1986.

2.38. Рыбина Е. Библиография литературы для детей и юношества.– М.: МГУ, 1994.

2.39. Сивоконь С.И. Веселые наши друзья.– М.: Дет. лит., 1980.

2.40. Художники детской книги о себе и своем искусстве: Статьи, рассказы, заметки, выступления.– М.: Книга, 1987.

2.41. Шаров А.И. Волшебники приходят к людям.– М.: Дет. лит., 1979.

Лучшей и наиболее известной представительницей современного жанра сказки в детской литературе не только в Скандинавии, но и всего мира является Астрид Линдгрен. Ее книги переведены более чем на 50 языков, в том числе и на русский.

Будущая писательница выросла в крестьянской семье, на хуторе, в провинции Смоланд. Скромная конторская служащая из Стокгольма, она в конце сороковых годов вошла в литературу как автор рассказов для детей и юношества. Среди первых книг Линдгрен - «Пеппи длинный чулок» (1945), трилогия «Знаменитый сыщик Калле Блумквист» (1946), «Опасная жизнь Калле

Блумквиста» (1951), «Калле Блумквист и Расмус» (1953); «Мио, мой Мио!» (1954). Затем увидели свет трилогии о Малыше и Карлсоне, об Эмиле из Лённеберги, книги «Братья Львиное сердце» (1973), «Роня, дочь разбойника» (1981). Герои Линдгрен известны детям не только по книгам, но и по экранизациям и театральным постановкам.

Шведская писательница разнообразила жанровую палитру современной сказки, создавая социально-бытовые, детективно-приключенческие, героико-романтические произведения. Близки к фольклору ее сборник сказок «Солнечный луг» и повесть-сказка «Мио, мой Мио!»

Особенность сказок Линдгрен состоит в том, что она ставит ребенка - читателя или рассказчика - на место героя сказки. Ведь детям свойственно играть в других, им одиноко и неуютно в равнодушном мире взрослых. От самой волшебной сказки в ее традиционном понимании в творчестве писательницы остается как бы тоска по этой сказке, жажда волшебства. Так, принц Мио в действительности - это обделенный любовью и лаской приемыш, которому хочется иметь отца. И именно в своей сказке он получает и отцовскую любовь, и дружбу, и исполнение своих заветных желаний. Таким же одиноким и несчастливым чувствовал себя и Малыш, к которому стал прилетать забавный и добродушный, неистощимый на выдумки толстяк Карлсон, и братья Львиное Сердце, переселяющиеся из тягостной будничной жизни в волшебную страну. Но и в такой волшебной стране ничего не дается даром. Писательница заставляет своих маленьких героев приложить усилия, побуждает их к поступкам, к активным действиям. Именно так и происходит с принцем Мио, сумевшим победить злого рыцаря Като.

В сказке «Мио, мой Мио!» живет и действует также сама природа. Животные, травы, деревья, горы помогают Мио и его другу. Пленительные описания природы роднят современную сказочницу с Андерсеном и Топелиусом. Вот тополя с серебристыми листьями, упирающиеся вершинами в самое небо, так что звезды зажигаются прямо на их макушках. Вот дивные белоснежные лошади с золотыми гривами и копытами. Волшебные пастушьи флейты помогают друзьям в беде, ложечка сама кормит, плащ-невидимка спасает от преследования, то есть здесь налицо вся фольклорная символика. И старый колодец нашептывает по вечерам маленьким героям народные сказки. И в то же время к сказочной атмосфере постоянно примешивается будничная жизнь, реальность. Мальчику Мио трудно, страшно, временами он отчаивается и плачет, но все же совершает свой подвиг, становясь настоящим героем.

Сказки Линдгрен отличаются от фольклорных истоков большим психологизмом, детальной разработкой характеров. Однако их концовки, как в повести о Мио, приводят к традиционному моральному уроку: победа над злым рыцарем состоялась благодаря любви и дружбе.

Детство, как сказала писательница в одном из интервью, - это не возраст, а состояние души. Поэтому ее сказки адресованы не только детям, но и взрослым, а с детьми говорят серьезным, «взрослым» языком. Подобное отношение к детям, умение говорить с ними о важных взрослых проблемах проявляется во многих произведениях Линдгрен. Так, книга «Братья Львиное Сердце» рассказывает о неизбежности смерти, об утрате близких. Борьбу за справедливость ведет Пеппи: добрая и находчивая, она умеет защитить слабых и обиженных. Суровая действительность показана в «Расмусе-бродяге», где речь идет о приюте для детей-сирот. Социальный аспект постоянно присутствует в творчестве Линдгрен, и писательница считает, что детям надо рассказывать правду, даже если дело касается самых сложных и неприятных вещей. В случае с Расмусом действительность развеивает радужные мечты ребенка о бродяжничестве. Расмусу сперва весело с настоящим взрослым бродягой Оскаром, но потом он видит, что это за жизнь: голод, бесправие, жестокое обращение окружающих. Жизнь бродяги - «собачья». И только обретя свой дом и семью, Расмус понимает, в чем истинное счастье: «Маленькой, грязной, худой рукой Расмус гладил бревна своего родного дома» -так кончается эта повесть.

Со своим героем Эмилем Астрид Линдгрен возвращается назад на хутор, в страну своего детства, рисуя смешные и нелепые проказы этого веселого парнишки: «Эмиль из Лённеберги», (1963) «Новые проделки Эмиля из Лённеберги» (1966), «Жив еще Эмиль из Лённеберги!» (1970). Более романтична сказка «Роня, дочь разбойника» - о двух детях, мальчике и девочке. Герои, вопреки вражде, разделяющей их родителей, свирепых разбойников, проносят через все испытания дружбу и взаимную преданность. Малолетние Ромео и Джульетта не погибают в борьбе со злом, а выходят из нее победителями. Дети у Астрид Линдгрен олицетворяют собой надежду на добро и справедливость. Вновь звучит в этой книге тема любви к природе, близости к ней и умения в ней жить.

Опираясь на фольклорные традиции и используя лучшие образцы литературной сказки прошлого, Астрид Линдгрен создала современный сказочный мир детства с вполне реальными чертами: одиночество, сиротство, социальные проблемы большого города, но также и помощь, сострадание, дружба, радость и смех.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://allbest.ru

План

Введение

1. Биография Астрид Линдгрен

1.1 Ранние годы

1.2 Начало творческой деятельности

2. Сказочные повести Астрид Линдгрен

Заключение

Введение

Литературная сказка - целое направление в художественной литературе. За долгие годы своего становления и развития этот жанр стал универсальным жанром, охватывающим все явления окружающей жизни и природы, достижения науки и техники.

Подобно тому, как народная сказка, постоянно изменяясь, впитывала в себя черты новой реальности, литературная сказка всегда была и есть неразрывно связана с социально-историческими событиями и литературно-эстетическими направлениями. Литературная сказка выросла не на пустом месте. Фундаментом ей послужила сказка народная, ставшая известной благодаря записям ученых-фольклористов. Литературным сказкам романтиков свойственно сочетание волшебного, фантастического, призрачного и мистического с современной действительностью. Основой литературной сказки может стать фантастический образ, рожденный воображением ребенка.

Юмор в литературной сказке носит различный характер и стал ее отличительным признаком. Порою литературные сказки, написанные для взрослых, становятся любимым детским чтением, и наоборот, талантливые литературные сказки, предназначенные для детской аудитории, делаются достоянием и детей, и взрослых и не только потому, что взрослый узнает из них, как воспринимает жизнь ребенок, но и потому, что взрослая жизнь, отраженная в категориях детского видения и восприятия, приобретает неожиданные юмористические, а подчас и сатирические контуры. Широкой популярностью у детей пользуется сказочная литература с элементами нонсенса: парадокса, неожиданности, алогизма, видимой бессмыслицы, поэтической «чепухи».

Литературная сказка в наши дни многолика. Ее называют «фантастическая книга», «фантастическая повесть», «фантастический рассказ», «современная литературная сказка», на Западе все шире употребляется термин «фэнтези» - полного единодушия у ученых нет. Среди определений наиболее полным представляется формулировка Л.Ю. Брауде: «Литературная сказка - авторское художественное прозаическое или поэтическое произведение, основанное либо на фольклорных источниках, либо придуманное самим писателем, но в любом случае подчиненное его воле; произведение, преимущественно фантастическое, рисующее чудесные приключения вымышленных или традиционных сказочных героев и в некоторых случаях ориентированное на детей; произведение, в котором волшебство, чудо играет роль сюжетообразующего фактора, помогает охарактеризовать персонажей».

линдгрен сказка пеппи карлсон

1. Биография Астрид Линдгрен

1.1 Ранние годы

Астрид Эрикссон родилась 14 ноября 1907 года в южной Швеции, в небольшом городке Виммербю провинции Смоланд (лен Кальмар), в фермерской семье. Её родители - отец Самуэль Август Эрикссон и мать Ханна Йонссон, - познакомились, когда им было 13 и 9 лет. Спустя 17 лет в 1905 они поженились и поселились на арендованном хуторе в Нэсе, пасторской усадьбе на самой окраине Виммербю, где Самуэль начал заниматься сельским хозяйством. Астрид стала их вторым ребёнком. У неё был старший брат Гуннар (27 июля 1906 - 27 мая 1974) и две младшие сестры - Стина (1911-2002) и Ингегерд (1916-1997).

Как указывала сама Линдгрен в сборнике автобиографических очерков «Мои выдумки» (1971), она росла в век «лошади и кабриолета». Основным средством передвижения был для семьи конный экипаж, темп жизни был медленнее, развлечения - проще, а отношения с окружающей природой куда более тесные, чем сегодня.

Такая обстановка способствовала развитию у писательницы любви к природе - этим чувством проникнуто всё творчество Линдгрен, от эксцентричных историй про дочь капитана Пеппи Длинный чулок, до повести о Ронни, дочери разбойника.

Сама писательница всегда называла своё детство счастливым (в нём было много игр и приключений, перемежавшихся с работой на хуторе и в его окрестностях) и указывала на то, что именно оно служит источником вдохновения для её творчества.

Родители Астрид не только испытывали глубокую привязанность друг к другу и к детям, но и не стеснялись показывать её, что было по тем временам редкостью. Об особых отношениях в семье писательница с большой симпатией и нежностью рассказала в единственной своей книге, не обращённой к детям, - «Самуэль Август из Севедсторпа и Ханна из Хюльта» (1973).

1.2 Начало творческой деятельности

В детстве Астрид Линдгрен была окружена фольклором, и многие шутки, сказки, истории, которые она слышала от отца или от друзей, легли потом в основу её собственных произведений. Любовь к книгам и чтению, как она призналась впоследствии, возникла на кухне у Кристин, с которой она дружила. Именно Кристин приобщила Астрид к удивительному, волнующему миру, в который можно было попадать, читая сказки. Впечатлительная Астрид была потрясена этим открытием, а позже и сама овладела магией слова.

Её способности стали очевидными уже в начальной школе, где Астрид называли «виммербюнской Сельмой Лагерлёф«, чего, по собственному мнению, она не заслуживала.

После школы, в возрасте 16 лет, Астрид Линдгрен начала работать журналистом в местной газете Wimmerby Tidningen. Но спустя два года она забеременела, не будучи замужем, и, оставив должность младшего репортёра, уехала в Стокгольм. Там она окончила курсы секретарей и в 1931 году нашла работу по этой специальности. В декабре 1926 года у неё родился сын Ларс. Так как денег не хватало, то Астрид пришлось отдать горячо любимого сына в Данию, в семью приёмных родителей. В 1928 году она получила работу секретаря в Королевском автоклубе, где познакомилась со Стуре Линдгреном (1898-1952). Они поженились в апреле 1931 года, и после этого Астрид смогла забрать Ларса домой.

2. Сказочные повести Астрид Линдгрен

После замужества Астрид Линдгрен решила стать домашней хозяйкой, чтобы полностью посвятить себя заботам о Ларсе, а затем и о родившейся в 1934 году дочери Карин. В 1941 году Линдгрены переехали в квартиру с видом на стокгольмский Васа-парк, где писательница жила вплоть до своей смерти. Изредка берясь за секретарскую работу, она сочиняла описания путешествий и довольно банальные сказки для семейных журналов и рождественских календарей, чем постепенно оттачивала своё литературное мастерство.

По словам Астрид Линдгрен, «Пеппи Длинный чулок« (1945) появилась на свет прежде всего благодаря дочери Карин. В 1941 году Карин заболела воспалением лёгких, и каждый вечер Астрид рассказывала ей перед сном всякие истории. Однажды девочка заказала историю про Пеппи Длинный чулок - это имя она выдумала тут же, на ходу. Так Астрид Линдгрен начала сочинять историю о девочке, которая не подчиняется никаким условиям. Поскольку Астрид тогда отстаивала новую для того времени и вызывавшую жаркие споры идею воспитания с учётом детской психологии, вызов условностям показался ей занятным мыслительным экспериментом. Если рассматривать образ Пеппи в обобщённом плане, то он основывается на появившихся в 1930-40-х годах новаторских идеях в области детского воспитания и детской психологии. Линдгрен следила за развернувшейся в обществе полемикой и участвовала в ней, выступая за воспитание, которое учитывало бы мысли и чувства детей и таким образом проявляло уважение к ним. Новый подход к детям сказался и на её творческой манере, в результате чего она стала автором, последовательно выступающим с точки зрения ребёнка.

После первой истории про Пеппи, полюбившейся Карин, Астрид Линдгрен на протяжении следующих лет рассказывала всё новые вечерние сказки об этой рыжеволосой девочке. В десятый день рождения Карин Астрид Линдгрен сделала стенографическую запись нескольких историй, из которых затем составила для дочери книжку собственного изготовления (с иллюстрациями автора). Эта первоначальная рукопись «Пеппи» была менее тщательно отделана стилистически и более радикальна по своим идеям. Один экземпляр рукописи писательница отослала в крупнейшее стокгольмское издательство «Бонньер». После некоторых раздумий рукопись была отвергнута. Астрид Линдгрен не была обескуражена отказом, она уже поняла, что сочинять для детей - её призвание. В 1944 году она приняла участие в конкурсе на лучшую книгу для девочек, объявленном сравнительно новым и малоизвестным издательством «Рабен и Шёгрен». Линдгрен получила вторую премию за повесть «Бритт-Мари изливает душу» (1944) и издательский договор на неё.

В 1945 году Астрид Линдгрен предложили должность редактора детской литературы в издательстве «Рабен и Шёгрен». Она приняла это предложение и проработала на одном месте до 1970 года, когда официально ушла на пенсию. В том же издательстве выходили все её книги. Несмотря на огромную занятость и совмещение редакторской работы с домашними обязанностями и сочинительством, Астрид оказалась плодовитой писательницей: если считать книжки-картинки, из-под её пера вышло в общей сложности около восьмидесяти произведений. Особенно продуктивно шла работа в 40-х и 50-х годах. Только за 1944-1950 годы Астрид Линдгрен сочинила трилогию о Пеппи Длинный чулок, две повести о детях из Бюллербю, три книжки для девочек, детектив, два сборника сказок, сборник песен, четыре пьесы и две книжки-картинки. Как видно из этого списка, Астрид Линдгрен была необычайно разносторонним автором, готовым экспериментировать в самых разных жанрах.

В 1946 году она опубликовала первую повесть о сыщике Калле Блюмквисте («Калле Блюмквист играет»), благодаря которой завоевала первую премию на литературном конкурсе (больше Астрид Линдгрен в конкурсах не участвовала). В 1951 году последовало продолжение, «Калле Блюмквист рискует» (на русском языке обе повести были изданы в 1959 году под названием «Приключения Калле Блюмквиста»), а в 1953 году - завершающая часть трилогии, «Калле Блюмквист и Расмус» (был переведён на русский в 1986). «Калле Блюмквистом» писательница хотела заменить читателям прославлявшие насилие дешёвые триллеры.

В 1954 году Астрид Линдгрен сочинила первую из трёх своих сказочных повестей - «Мио, мой Мио!» (пер. 1965). В этой эмоциональной, драматичной книге соединены приёмы героического сказания и волшебной сказки, а рассказывается в ней история Бу Вильхельма Ульссона, нелюбимого и оставленного без должной заботы сына приёмных родителей. Астрид Линдгрен не раз прибегала к сказке и сказочной повести, затрагивая судьбы одиноких и заброшенных детей (так было и до «Мио, мой Мио!»). Нести детям утешение, помогать им преодолевать трудные ситуации - этой задачей не в последнюю очередь двигалось творчество писательницы.

В очередной трилогии - «Малыш и Карлсон, который живёт на крыше» (1955; пер. 1957), «Карлсон, который живёт на крыше, опять прилетел» (1962; пер. 1965) и «Карлсон, который живёт на крыше, проказничает опять» (1968; пер. 1973) - снова действует фантазийный герой незлого толка. Этот «в меру упитанный», инфантильный, жадный, хвастливый, надутый, испытывающий жалость к себе, эгоцентричный, хотя и не лишённый обаяния человечек обитает на крыше многоквартирного дома, где живёт Малыш. Будучи воображаемым другом Малыша, он представляет собой куда менее замечательный образ детскости, чем непредсказуемая и беззаботная Пеппи.

Малыш - младший из троих детей в самой обыкновенной семье стокгольмских буржуа, и Карлсон попадает в его жизнь весьма конкретным образом - через окно, причём делает это каждый раз, когда Малыш чувствует себя лишним, обойдённым или униженным, иными словами, когда мальчику становится жалко себя.

В таких случаях и появляется его компенсаторное альтер-эго - во всех отношениях «лучший в мире» Карлсон, который заставляет Малыша забыть о неприятностях.

Заключение

Писательница скончалась 28 января 2002 в Стокгольме. Астрид Линдгрен относится к наиболее известным в мире детским писателям. Её произведения проникнуты фантазией и любовью к детям. Многие из них переведены на 70 с лишним языков и изданы более чем в 100 странах. В Швеции она стала живой легендой, поскольку развлекала, воодушевляла и утешала не одно поколение читателей, участвовала в политической жизни, изменяла законы и, что немаловажно, заметно повлияла на развитие детской литературы.

Форма общения со сказкой у современных детей изменилась. Общение с СМИ стало для них повседневностью, а рассказчика сказок - маму или бабушку заменила техника. И неизвестно, чему или кому дети отдают большее предпочтение: электронному устройству или живому рассказчику. Все зависит от привычки. Однако в последнее время все больше ощущается ностальгия по прошлому. Так, в США в колледжах, обучающих будущих библиотекарей, организованы курсы рассказчиков сказок. В последнее десятилетие американское «Общество рассказчиков» стало функционировать достаточно широко. Его участники, в большинстве своем женщины 20 - 60 лет, пытаются возродить традицию устного рассказа. Ими проводятся фестивали рассказчиков, на которых звучат в основном сказки. А в библиотеках регулярно устраиваются утренники, вечера сказок с соревнованиями рассказчиков и представлениями кукольных театров.

Размещено на Allbest.ru

...

Подобные документы

Формирование творческих взглядов шведской писательницы Астрид Линдгрен. Фантастические приключения ее героев, отличающихся непосредственностью, пытливостью и озорством. Специфика сказочного мастерства Линдгрен, неизбежность окончательной победы добра.

контрольная работа , добавлен 30.10.2015

Детская литература как инструмент партии для идеологического воспитания нового человека в СССР. Советское общество, реалии и ценности в повести-сказке Л.И. Лагина "Старик Хоттабыч". Образы главных героев повести-сказки: пионера Вольки и Старика Хоттабыча.

дипломная работа , добавлен 31.03.2018

Идейно-художественное своеобразие повести Достоевского "Дядюшкин сон". Средства изображения характера главных героев в повести. Сон и реальность в изображении Ф.М. Достоевским. Смысл названия повести Достоевского "Дядюшкин сон".

курсовая работа , добавлен 31.03.2007

Начало литературной деятельности Л.Н. Андреева. Ранние рассказы "Петька на даче", "Ангелочек". Рассказы "Жизнь Василия Фивейского" и "Красный смех", их место в развитии специфического художественного метода и стиля писателя. Идейные поиски в годы реакции.

презентация , добавлен 17.04.2013

Основные понятия лингвосоционики. Лингвосоционические портреты героев повести М.А. Булгакова: профессора Преображенского, Шарика-Шарикова. Речевые и авторские характеристики, описание типов личностей персонажей. Интертипные отношения героев повести.

реферат , добавлен 27.07.2010

Жанровое и языковое своеобразие повести "Митина любовь". Место лирического начала в произведении, его лирико-философское начало и проблематика. Концепция любви у И.А. Бунина. Характеристика образов главных героев повести, проявления декадентского начала.

дипломная работа , добавлен 07.11.2013

Место повести "Старик и море" в творчестве Эрнеста Хемингуэя. Своеобразие художественного мира писателя. Развитие темы стойкости в повести "Старик и море", ее двуплановость в произведении. Жанровая специфика повести. Образ человека-борца в повести.

дипломная работа , добавлен 14.11.2013

Литературная сказка как направление в художественной литературе. Особенности скандианвской литературной сказки: X. К. Андерсен, А.Линдгрен. Творчество Тувы Янссон, яркой представительницы литературной сказки Скандинавии. Сказочный мир Муми-дола.

реферат , добавлен 21.01.2008

Начало литературной деятельности И.С. Тургенева, особенности его творческой жизни. Анализ проблемного поля и жанрово-стилевого своеобразия повести "Вешние воды". Художественные средства и приемы, использованные автором для создания реальной картины мира.

курсовая работа , добавлен 09.10.2011

Описания учебы в сиротском приюте и кадетском корпусе. Начало литературной деятельности А.И. Куприна. Любовь как высшая ценность мира в рассказе "Гранатовый браслет". Проблемы армии в повести "Поединок". Социальное неравенство людей в повести "Олеся".

Ключевые слова

ШВЕДСКАЯ ПРОЗА / АСТРИД ЛИНДГРЕН / ПОЛИТИЧЕСКИЕ МОТИВЫ / ЭТИЧЕСКИЙ КОНФЛИКТ / ФЭНТЕЗИ / ПРИТЧА / АНТИУТОПИЯ / ХРИСТИАНСКИЙСЕНТИМЕНТАЛИЗМ / SWEDISH PROSE / ASTRID LINDGREN / POLITICAL MOTIFS / ETHICAL CONFLICT / FANTASY / PARABLE / DYSTOPIA / CHRISTIAN SENTIMENTALISM

Аннотация научной статьи по языкознанию и литературоведению, автор научной работы - Кобленкова Д. В.

Рассматривается политическая и этическая проблематика поздней повести А. Линдгрен «Братья Львиное Сердце». Анализируетсяконцептуальная разница между произведениями А. Линдгрен начала 40-х годов и середины 70-х годов ХХ века. Мотивный анализ текста позволяет выявить усиление традиционных гуманистических мотивов, возвращение к идее непротивления злу насилием. Отказ Линдгрен от идей раннего периода связан, как и у большинства других писателей, выступавших за активное преобразование общества, с разочарованием в методах социального реформирования. Линдгрен приходит к выводу, что всякая трансформация жизни, даже задуманная во благо человека, сопрягается с насилием. Идеальным героем в повести становится человек, не переступающий нравственной черты. Таким образом, смысловым центром повести становится этический конфликт . Жертвенный путь героя, символизирующего идеальное добро, представлен в форме путешествия в альтернативные миры после смерти. Линдгрен использует элементы волшебной сказки, фэнтези , политической притчи , антиутопии . Символика повести отсылает к библейской образной системе. Мотивы, характер конфликта и поэтика позволяют сделать вывод об использовании в повести традиций христианского сентиментализма.

POLITICAL AND ETHICAL MOTIVES IN A. LINDGREN’S FANTASY NOVEL «THE BROTHERS LIONHEART»

The article discusses political and ethical problems raised in A. Lindgren’s later novel «The Brothers Lionheart». The conceptual difference between the works of A. Lindgren written from the early 1940s to mid-1970s is analyzed. The analysis of the text reveals the strengthening of traditional humanistic motives and the return to the idea of nonresistance to evil. It is argued that Lindgren’s abandonment of her ideas of the early period, like in the case of most other writers who advocated active transformation of society, is due to the disappointment in the methods of social reforms. Lindgren concludes that any transformation of life, even if it is conceived for people’s benefit, is accompanied by violence. The ideal hero of the novel is a man who does not cross the moral line. Thus, an ethical conflict becomes the focus of the novel. The self-sacrifice path of the hero who symbolizes the perfect good is presented in the form of a journey to alternative worlds after death. Lindgren uses some elements of a fairy tale, fantasy , political parable , dystopia . The symbolism of the novel refers to the biblical imagery. The novel’s motifs, the nature of the conflict and the poetics suggest the use of Christian sentimentalism traditions in this work.

Текст научной работы на тему «Политические иэтические мотивы в сказочной повести А. Линдгрен «Братья Львиное Сердце»»

Филология

Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского, 2015, № 1, с. 270-276

ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ЭТИЧЕСКИЕ МОТИВЫ В СКАЗОЧНОЙ ПОВЕСТИ А. ЛИНДГРЕН «БРАТЬЯ ЛЬВИНОЕ СЕРДЦЕ»

Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского

Поступила в редакцию 24.12.2014

Рассматривается политическая и этическая проблематика поздней повести А. Линдгрен «Братья Львиное Сердце». Анализируется концептуальная разница между произведениями А. Линдгрен начала 40-х годов и середины 70-х годов ХХ века. Мотивный анализ текста позволяет выявить усиление традиционных гуманистических мотивов, возвращение к идее непротивления злу насилием. Отказ Линдгрен от идей раннего периода связан, как и у большинства других писателей, выступавших за активное преобразование общества, с разочарованием в методах социального реформирования. Линдгрен приходит к выводу, что всякая трансформация жизни, даже задуманная во благо человека, сопрягается с насилием. Идеальным героем в повести становится человек, не переступающий нравственной черты. Таким образом, смысловым центром повести становится этический конфликт. Жертвенный путь героя, символизирующего идеальное добро, представлен в форме путешествия в альтернативные миры после смерти. Линдгрен использует элементы волшебной сказки, фэнтези, политической притчи, антиутопии. Символика повести отсылает к библейской образной системе. Мотивы, характер конфликта и поэтика позволяют сделать вывод об использовании в повести традиций христианского сентиментализма.

Ключевые слова: шведская проза, Астрид Линдгрен, политические мотивы, этический конфликт, фэнтези, притча, антиутопия, христианский сентиментализм.

В социокультурной жизни Швеции 1970-х годов произведения Астрид Линдгрен (Astrid Anna Emilia Lindgren, 1907-2002) приобретают новое звучание по причине её активной политической позиции. Сама эпоха способствовала этому: социал-демократия находилась в преддверии политического кризиса, возобновились дискуссии по вопросу о шведском «третьем пути» и внутренних экономических реформах.

К. Линдстен писала, что «в 70-е годы в Швеции стало принято поднимать политические и социальные вопросы даже на страницах детских книг» . Линдгрен в эти годы, как когда-то в 40-е, после выхода «Пеппи», снова оказалась в эпицентре политических и социальных споров. В итоге в 1973 году вышла этико-политическая повесть А. Линдгрен «Братья Львиное Сердце», а в 1976 году в газете «Экспрессен» знаменитая сказочница поразила общественность беспрецедентным сатирическим памфлетом о крайностях шведской налоговой политики . Общественный резонанс её публикации был таков, что это повлияло на результаты очередных выборов в риксдаг: впервые за несколько десятилетий социал-демократическая партия проиграла. Этот «литературный» случай показал, насколько велико было в Швеции влияние одного конкретного человека. Конечно, Линдгрен

была харизматичной фигурой, но фактически оставалась лишь детским писателем. Следовательно, причина её популярности заключалась в способности выразить в своих оригинальных произведениях главные принципы самоопределения личности. Второй раз в истории Швеции ХХ века женщина-писатель стала духовным лидером нации. В начале столетия это положение заняла С. Лагерлёф, во второй половине ХХ века такой вершины достигла А. Линдгрен. Несмотря на то что шведское общество быстро феминизировалось и многое способствовало изменению интеллектуальной жизни в стране, этот случай остаётся, очевидно, беспрецедентным в мировой истории. Важно и то, что и Ла-герлёф, и Линдгрен заслужили такое отношение за свои «детские» произведения, т.е. за тексты, предлагающие определённую модель воспитания личности.

Тем интереснее литературная эволюция Линдгрен, так как её проза начала 70-х годов существенно - если не сказать кардинально -отличается от произведений 40-х. Ранние повести поражали разрушением литературного и этического канона, отражали этические споры об индивидуальной свободе и образу сверхчеловека. Автора «Пеппи» и «Карлсона» привлекали только пассионарные личности. Второсте-

пенными героями были те, кто ждал их появления и вместе с ними - перемен в своей судьбе. Отношение к сильным, внесистемным персонажам разделило шведское общество, но большинство высказалось в их поддержку, так как на том этапе Швеции требовался новый инициативный герой, не страшащийся сломать стереотипы. Тогда же, в 40-е и 50-е годы, стало очевидным, какое место занимает в Швеции детская и подростковая литература, насколько серьёзные социально-педагогические функции она выполняет. Исследователи справедливо отмечают, что шведская литература, с одной стороны, обладает определённой свободой по сравнению с детскими книгами многих стран, поскольку создаётся в демократической стране, с другой стороны, она часто вынуждена следовать общественным курсом, воспитывать в «правильном» направлении. Детским писателям гораздо труднее, чем создателям «взрослой» литературы, быть неангажированными авторами в государстве, в котором общественные институты пристально следят за соблюдением определённых педагогических и этических норм. К тому же со сменой эпох меняется и нравственный климат, поэтому одно и то же произведение может оцениваться по-разному.

В 70-е годы наступила новая эпоха в литературе. Политика вышла на первое место, и на А. Линдгрен «посыпались нападки молодых радикалов за аморальность. Ее героев находили элитарными индивидуалистами. Ее обвиняли в том, что она не анализирует причины зла и социальной несправедливости» .

В ответ на критику оппонентов Линдгрен ответила сказочной повестью «Братья Львиное Сердце» (Bröderna Lejonhjärta, 1973) . И этот текст оказался совершенно иным по своей этической направленности, нежели «анархические» повести эпохи сороковых годов и, конечно, не устроил «молодых радикалов».

Ещё задолго до написания А. Линдгрен повести «Братья Львиное Сердце» в её сборнике «Крошка Нильс Карлсон» (Nils Karlsson-Pyssling, 1949) появился новый образ ребёнка -больного и одинокого. Таких одиноких детей волшебный дядюшка Лильонкваст уводил в другой мир, названный Страной Сумерек, или Страной Между Светом и Тьмой.

В сказке «Мио, мой Мио!» (Mio min Mio, 1954) страдающий ребёнок слышал в саду печальную птицу Горюн, предвещающую тяжёлые времена. Настолько тяжёлые, что многим эти предвестия напоминали антиутопии К. Бойе «Каллокаин» и «1984» Дж. Оруэлла. По этой причине книгу Линдгрен находили «деструктивной и пессимистической», не соответствую-

щей «оптимистической и идиллической» эпохе 50-х годов. В 1959 году А. Линдгрен выпустила сборник «Солнечная полянка» ^иппапап^), который снова вызвал противоречивые мнения. В одном из интервью Линдгрен сказала, что она хотела перенести «откормленных детей из муниципальных парков Народного дома за город и позволить им бегать босиком по райской солнечной полянке» , демонстрируя этим, что не всё в «Народном доме», то есть в новой социальной системе Швеции, кажется ей гармоничным и продуманным. Текст новой повести -«Братья Львиное сердце» - в очередной раз удивил и литературоведов, и читателей. Повышенный интерес к повести связан с тем, что тематика «Братьев» не является сугубо детской. Политический дискурс повествования выдвинул сказку в ряды «взрослых» произведений «социального негодования». Неудивительно, что в «Братьях Львиное Сердце» усматривают отклик Астрид Линдгрен на политическую риторику 70-х.

В отличие от многих своих произведений в этой повести-сказке Линдгрен использовала среди приёмов вторичной условности фантастическое допущение и создание альтернативных миров. Действие разворачивается сначала в земной реальности, в которой изображён мальчик, медленно умирающий от тяжёлой болезни на кухонном диванчике в бедной квартире. Его мать озабочена своей внутренней жизнью и личным несчастьем после ухода отца. Ребёнок понимает, что он ей в тягость. Так разрушается идиллическое представление о неразрывной связи между родителями и детьми, матерью и больным ребёнком. Линдгрен бесстрашно порывает с традицией патриархальных представлений о семейном очаге как источнике стабильности и счастья.

Как и в других произведениях автора, в которых дети находили близких людей не в родителях, а в ком-то другом, маленький Карл обретает спасение в своём старшем брате, заменившем ему отца. Причём - в подтексте - не только отца земного, но и Отца Небесного, мудрого и благородного, ставшего его защитником. Старший брат Юнатан отличается удивительной красотой и добрым сердцем, он похож на сказочного принца с золотыми волосами, синими глазами и ласковой улыбкой. Он один заботится о больном мальчике, рассказывает ему по вечерам истории, греет по ночам медовую воду, чтобы избавить от тяжёлого кашля и утешает мыслью о существовании другой страны Нан-гиялы, где он будет жить весело и легко, не страдая от своих болезней. Там он станет жить в Долине Вишен, удить рыбу и кататься на лошади, о которой так мечтал на земле.

Рассказ о духовной привязанности братьев строится от лица умирающего мальчика. Это редкий случай в литературе, когда повествование передоверено ребёнку, находящемуся в ожидании смерти. Приём позволяет усилить экзистенциальное звучание, придаёт повести эмоционально-лирическую интонацию и в то же время даёт право читателю по-разному интерпретировать рассказ, в том числе как сон или видение. Слабый по характеру и болезненный мальчик восторженно любуется своим прекрасным братом, достойным называться за своё благородство Юнатан Львиное Сердце. Сам же маленький рассказчик не скрывает своих страхов и тревог, считая себя Карлом Заячье Сердце. Но Юнатан любит своего слабого, исхудавшего от туберкулёза брата и зовёт его ласково Сухариком.

Вторая часть повествования начинается после неожиданного трагического происшествия: дом Сухарика загорелся, и старший брат, спасая его, прыгнул с ним вниз, держа его на спине. Умирая, он сказал: «Не плачь, Сухарик. Мы увидимся в Нангияле!» . Так Линдгрен возвращается к образу Страны Сумерек, т. е. миру смерти как иному, альтернативному пространству, где течёт время «костров и сказок».

Образ другого мира обнаруживает родство с христианскими образами потусторонних миров в произведениях Г.Х. Андерсена («Девочка со спичками»), Ч. Диккенса «Колокола», Ф.М. Достоевского («Мальчик у Христа на ёлке»). Духовные идеальные пространства были предметом изображения романтических героев Нова-лиса, Э.Т.А. Гофмана, В. Гауфа, Э. По. Но мотив двоемирия у Линдгрен показывает, что повесть написана не только о прагматичной земле и духовном небе. И сами герои не эскаписты романтической эпохи. Они «революционеры духа», оказывающиеся, однако, в каждой из реальностей несвободными от социальной иерархии и трудного этического выбора.

Социальная тематика вкрапляется в повесть постепенно: после пожара общество призрения бедных дало Сухарику и его матери «старую мебель», и «мамины тётеньки», которые бегали к ней «со своими тряпками, муслинами и прочим барахлом», «тоже дали кое-что» . Умирающий Сухарик всё так же лежал на старом диванчике в кухне, так как в единственной комнате жила мама, которая по-прежнему шила для состоятельных дам. Никто, как и прежде, не проявлял к ребёнку сострадания. Напротив, он знал, как все сожалеют, что умер не он, а его брат: «Бедная вы, фру Лейон! Ведь именно Юнатан был у вас такой замечательный!» . Ни слова в своём внутреннем монологе ребёнок не говорит о матери. Она не заботи-

лась о нём, но он её не осуждал. Однако одинокое и неблагополучное состояние так тяготило мальчика, что он ждал перехода в Нангиялу, где в итоге и оказался.

После краткой идиллической картины встречи с Юнатаном, показавшим ему их дом в Долине Вишен, подарившим чудесного коня Фья-рала и удочку для ловли рыбы, начинается новый этап в судьбе двух умерших братьев. Текст обретает политическое содержание: Юнатан рассказывает о другой стране - Долине Терновника, в которой власть принадлежит тирану Тенгилю, управляющему жителями с помощью драконши Катлы (древнескандинавское женское имя, означающее «варочный котел»; это также название вулкана в Исландии). Элементы волшебной сказки переплетаются с элементами политической притчи. Текст полностью перестраивается и становится описанием борьбы против диктатуры Тенгиля (вариант древнескандинавского имени ТЬеп§Ш - «господин»). Диктатор изображён как чёрный рыцарь из страны Карманьяка. Средневековая рыцарская атрибутика, наличие замка, обнесённого каменной стеной, власть над огнедышащим драконом, управляемым с помощью волшебного рога, являются элементами фэнтези. Из фэнтези заимствуется и принцип изображения двух противоборствующих миров, противостояние которых составляет авантюрную канву сюжета повести. На средневековый эпос опирается Линдгрен и при изображении положительных героев. Прямая ассоциация связывает Юнатана с Ричардом Львиное Сердце.

Благородный Юнатан помогает жителям Долины Терновника. Он в одиночку спасает из пещеры Катлы заключённого в ней узника Ур-вара - лидера освободительной борьбы. В то же время появляются противоречивые характеристики тех, кто возглавляет это движение за новый порядок. Добро и Зло у Линдгрен неоднозначны, граница между ними размывается. Например, рыжеволосый охотник Хуберт из Долины Вишен тщеславен и завидует другому лидеру движения - Софии. София, хозяйка идиллического сада, повелевающая мудрыми белыми голубями, несмотря на своё символическое имя, недостаточно дальновидна, не доверяет словам Сухарика, поддаётся на обман предателя. Предатель Юсси, по прозвищу Золотой петух, напротив, внушает доверие своей доброжелательностью и весёлым нравом. Урвар, главная фигура среди повстанцев, после освобождения готов вести за собой людей, не сомневаясь в своём праве на насилие.

В итоге основным в повести А. Линдгрен становится этический конфликт: Юнатан спра-

шивает Урвара, готов ли он убивать врагов, чтобы освободить Долину Терновника, на что тот без сомнений отвечает утвердительно. Но Юнатан, в отличие от него, не готов убивать.

Даже если речь пойдёт о спасении твоей жизни? - спросил Урвар.

Да, даже тогда, - ответил Юнатан.

Урвар этого никак не мог понять...

Когда после победы и гибели людей многие в Долине Терновника плакали, Урвар не плакал: «Только не Урвар» , - напишет Линдгрен.

Если бы все были такими, как ты, - сказал Урвар, - то зло безраздельно и вечно правило бы миром!

Но я тогда сказал, что если бы все были как Юнатан, то на свете не было бы никакого зла» .

Этот главный диалог повести напоминает разговор между Соней и Раскольниковым в «Преступлении и наказании» и между Пленником и великим инквизитором в «Братьях Карамазовых» Ф.М. Достоевского. Подобный диалог был введён в целый ряд произведений литературы ХХ в. . Астрид Линдгрен тоже обращается к теме Достоевского, влияние которого на шведскую литературу очень велико и постоянно подтверждается шведскими писателями и читателями. В отличие от своей позиции начала сороковых годов, она приходит к размышлению об этических границах дозволенного, о необходимости внутреннего самосовершенствования, а не насильственного изменения мира. Объясняя замысел повести в 1978 году при вручении ей Премии мира немецких книготорговцев, Астрид Линдгрен назвала свою речь «Только не насилие». Следовательно, позиция автора существенно изменилась. Она явно вернулась к универсальным ценностям, как большинство писателей, начинавших с революционных произведений, а затем разочаровавшихся в практике социальных реформ.

Изображённый в её повести мир смерти Нан-гияла, в который так стремился попасть маленький Сухарик, перестаёт быть идеальным пространством. Повесть наполняется антиутопическим содержанием. Исходом этой истории становится новая смерть Юнатана от огня Катлы, за которым уже в следующий - третий мир - вновь мужественно последует и его младший брат. Ещё один переход Сухарика в новый мир Нан-гилимы через вторую смерть - это очередная страшная попытка стать сильным, стать счастливым. Последние слова повести: «О, Нангили-ма! Да, Юнатан, да, я вижу свет! Я вижу свет!» - можно истолковать по-разному: от патетического утверждения мысли, что вера в

идеал вечна, сколько бы ни пришлось за неё погибать, до трагического отрицания возможности обрести Свет, так как переходы из одного мира в другой множатся, а веры в существование идеального пространства становится всё меньше.

В этой истории переосмысляются и христианская картина мира, и мировоззренческие концепции романтиков. Потусторонний мир наполняется теми же социальными и психологическими конфликтами, что и мир земной. Социальное зло показано как неизбывное, рождаемое злом каждого отдельного человека, которое может сосуществовать с благородными порывами. В биографической книге о Линдгрен М. Стрёмстедт писала, что когда «взгляд на Зло представлен не так однозначно, свет Добра видится яснее, чётче становится и тьма, и чёрные злые тени» . На героев Линдгрен падают именно такие тени, они «вырастают из мира агрессивности и бурных эмоций. Любовь и Добро спят бок о бок с разрушительным, готовым воспламениться Злом» . Не случайно все персонажи писательницы, которые обладали сильным, эмоциональным характером, были способны на агрессивные действия, оправданные целью, справедливостью мести. Герои, не способные или не желающие переступить «черту», как правило, наоборот, изображались уравновешенными, лишёнными экзальтации. Их энергия направлялась внутрь их самих, им были важнее личная гармония, нравственная цельность, в отличие от тех, чья энергия направлялась на преобразование мира.

К моменту создания повести Линдгрен явно сменила акценты: в ранних произведениях писательница боролась со злом с помощью активных героев, которые сами могли легко преступить закон, последние произведения, напротив, содержат элементы христианской этики. Юнатан явно изображён христоподобным: всепрощающим, любящим людей, готовым на жертву. Никого не убив в сражении, он оказывается смертельно ранен сам и умирает, по-прежнему никому не желая зла. Неоднократно на вопросы Сухарика, почему он так поступает, зачем рискует жизнью, помогает людям, не мстит врагам, Юнатан отвечает, что человек не должен быть «маленькой кучкой дерьма» («en liten lort»).

Это выражение А. Линдгрен таит не только психологический смысл, касающийся поведения отдельных людей. О подобной ответственности она говорила, имея в виду и государство. В контексте шведской истории это связано как с внешней политикой, так и с внутренними социальными программами. В этом понимании ответственности отразилось её личное разочаро-

вание в социал-демократии, забывшей об идеалах «Народного дома» и вернувшейся, по её убеждению, к классовой борьбе, за которой стоит извечное стремление к власти.

В результате ни одна книга Линдгрен, даже «Пеппи Длинныйчулок», не подвергалась такой резкой критике, как «Братья Львиное Сердце»: «Выйдя в свет в 1973 году, «Братья Львиное Сердце» оказались несвоевременной книгой. Книги 70-х были поучительными этюдами на социальные темы о роли полов и загрязнении окружающей среды; о директоре Франте, который загадил весь мир, о маме, которая работает слесарем-водопроводчиком, о папе, который надел передник и готовит еду» . Марксистские литературоведы из Гётеборга обвиняли Линдгрен в том, что она представляет зло лишь с одной стороны и считает смерть решением всех проблем. Ула Ларсму в статье «Если бы все были, как Юнатан» (1983) написал, что «пацифизм Юнатана - безусловно, благородное качество, но он не выдерживает испытания действительностью» . Радикалы, борющиеся с империализмом, надеялись дожить до победы над ним в этой, а не в следующей жизни и потому тоже были возмущены. Психологи со своей стороны считали недопустимым изображать ситуацию, в которой дети вынуждены умирать дважды и приумножать этим и без того шоковое переживание смерти. Последний эпизод повести, в котором Юнатан призывает Сухарика не бояться смерти и снова последовать за ним, вообще воспринимался как призыв к детскому самоубийству.

Повесть, таким образом, вызвала критику и по политической, и по этической причинам.

Известный писатель П. К. Ершильд тоже задавался вопросом о позиции Линдгрен, но пытался защитить её: «На стороне какой политической партии стоит Астрид Линдгрен? Понимает ли она, что делает? Пишет ли она сердцем или умом? Если она пишет умом, то какие взгляды разделяет: социал-демократические, центристские, коммунистические или взгляды Глиструпа...Провести подобные разграничения трудно, их необходимо сочетать с уважительным отношением к художественному произведению, с мудростью и, возможно, с некоторым чувством юмора» .

В защиту Линдгрен выступили и дети, которые, судя по опросам, тоже воспринимали смерть как преображение, превращение. Врачи благодарили Линдгрен за терапевтический эффект, который давала такая книга, успокаивающая и примиряющая со смертью. Сама Линд-грен не возражала против подобного восприятия текста, но отрицала религиозные спекуля-

ции на эту тему. Она не навязывала представлений о загробном царстве и называла своё понимание мироздания агностицизмом.

Ранее А. Линдгрен не обращалась к изображению потустороннего бытия и не использовала столько символических образов христианства. Критики отмечали значение белого голубя, в образе которого прилетает Юнатан к умирающему Сухарику. Белый голубь является символом Святого Духа, что подтверждает и без того открытое сопоставление Юнатана с Христом, а старого Маттиаса, приютившего Юнатана и спасшего ему жизнь, - с Богом-Отцом. Предатель Юсси ассоциируется с Иудой Искариотом, Долина Вишен в Нангияле - с раем . Двойной переход героев сначала в Нангиялу, а затем в Нангилиму, в которой не должно быть смерти и зла, воспринимается критикой и как влияние католического представления о чистилище и рае, навеянного «Божественной комедией» Данте .

Бу Лундин в рецензии 1973 года выдвигал даже идею о том, что Юнатан и Карл никогда не попадали в Нангиялу, что всё происходящее -это мечты умирающего от туберкулёза Карла, который впервые умирает именно в тот момент, когда видит свет. Толкование Лундина, таким образом, переводит текст повести в реалистический план повествования. На многочисленные просьбы детей рассказать, что случилось с братьями в Нангилиме, Линдгрен ответила, что ребята поселились в Долине Яблонь на хуторе Маттиаса, что они могут теперь строить хижины, объезжать леса, Карл получил свою собаку по имени Мекке. Тенгиль и Юсси не попали в Нангилиму. Они оказались в другой стране с названием Локрумэ (Lokrume). Поскольку так называется один из церковных приходов на острове Готланд, то можно понять, насколько Линдгрен скептически воспринимала попытки придать повести религиозное толкование и явно сторонилась институтов церкви. Но это не помешало автору использовать традиционные библейские аллюзии и напоминать о гуманизме. Интерес Линдгрен к христианской этике подтверждается и другими её поздними произведения: она выпустила сборники «Рождественские рассказы» (Julberattelser, 1985,), «Счастливого Рождества в доме!» (God Jul i stugan!, 1992) и повесть «Рождественские каникулы - прекрасное изобретение, сказала Мадикен» (Jullov ar ett bra pahitt, sa Madicken, 1993).

В тени политических и этико-религиозных дискуссий остались другие аспекты повести. В частности, психологический и философский мотив двойничества, духовное родство между братьями. Приём настолько часто присутствует

Известно, что история создания этой сказки о братьях необычна. Сначала Линдгрен увидела странный метафизический пейзаж вблизи озера Фрюкен, похожий на «рассвет человечества» , затем на кладбище в Виммербю прочла на одном из надгоробий: «Здесь покоятся новорождённые братья Фален, умершие в 1860 году». «Я поняла, - говорила Линдгрен, - что сочиню сказку о двух братьях и смерти» . Окончательно идея о сильном и слабом братьях, старшем и младшем, символизирующая сложное единство, посетила автора на съёмках фильма об Эмиле из Лённеберги, когда отбирали мальчиков на роль Эмиля: «Вокруг маленького Янне Ульсона царила суматоха, мелькали вспышки фотоаппаратов. Когда всё закончилось, Янне соскользнул со стула и примостился на колени к старшему брату. Он прижался к нему, и брат тоже обнял его и поцеловал в щёку. Тогда я поняла, что передо мной братья Львиное Сердце» .

Возникает закономерный вопрос, как связана повесть Линдгрен с последним романом Достоевского, с которым ассоциируется благодаря названию? Думается, что не только проблематика «Легенды о великом инквизиторе» роднит «Братьев Львиное Сердце» с «Братьями Карамазовыми». Их объединяет идея глубокой психологической связи противоположных натур. Достоевский подчёркивал сложное единство образов инквизитора и Пленника, как и единство четырёх братьев Карамазовых. Развопло-щение качеств единой личности в разных образах показывает, что в каждом из них есть черты остальных.

А. Линдгрен использует сходство названий: «Broderna Karamazov» и «Broderna Ьв]опЪ]аг1а», но не создаёт столь сложной образной системы. Её братья имеют общее светлое начало. Их отличают лишь сила и слабость духа. Но Сухарик «растёт» духовно во время пребывания в Нан-гияле, подражая своему наставнику Юнатану. Концепция образа Юнатана сближает его с образом Христа, и повесть воспринимается как христианская «педагогическая поэма». Она включает в себя элементы романа воспитания, напоминает об «Удивительном путешествии Нильса Хольгерссона по Швеции» С. Лагерлёф. Но в идеалистическом мире С. Лагерлёф Нильс обретал счастье на земле, а братья в повести А. Линдгрен не находили его даже в смерти. Если всякое преобразование мира сопрягается с насилием, значит, зло неизбежно. Финал повести открыт: с одной стороны, добро обнаруживает свою нежизнеспособность, ведь Юнатан

умер, и найдёт ли он идеальный мир в третьем пространстве, неизвестно. С другой - если автор больше не верила в идеальные системы, то она предлагала поверить в идеального человека, причём, в отличие от героев ранних произведений, уже не переступающего черты даже во имя благой цели. Использование библейской символики и патетический, нередко мелодраматический пафос повести, направленный на сострадание к слабым и страждущим, позволяет отнести произведение к христианскому сентиментализму. Такой идейный поворот характеризовал восприятие автором последних десятилетий ХХ века. Линдгрен фактически вернулась к этическим идеалам, о которых писала Лагерлёф. Но если в начале века христианская этика отражала приоритеты большинства, то в эпоху радикальных перемен оппозиционеров было несопоставимо больше. Линдгрен вновь оказалась вне мейнстрима. Сегодня о Лагерлёф, удостоенной Нобелевской премии, шведские исследователе пишут как о создателе литературного канона, а проза Линдгрен воспринимается как «неформат».

К настоящему моменту шведские читатели в соответствии со своими приоритетами разделились: для одних Линдгрен осталась автором «Пеппи Длинныйчулок», для других стала автором «Братьев Львиное Сердце». Добавим, что в конце ХХ века в Швеции вышло большое исследование «Лучшие книги шведского народа» , в котором был представлен рейтинг лучших произведений Швеции ХХ столетия. Книг Линдгрен в нём оказалось больше всего, что доказывает её неоспоримое влияние на шведский менталитет. Что же касается «Пеппи» и «Братьев», то из 100 номинаций в этом рейтинге они заняли соответственно второе и третье места: «Пеппи» на одну позицию «Братьев» обошла. Значит, непротивление злу насилием оказалось всё же менее предпочтительным, чем мечта о сильной Швеции, которая, подобно Пеппи, смогла бы заявить о себе, как это было когда-то в эпоху великодержавия.

Список литературы

1. Линдстен К.Э. Астрид Линдгрен и шведское общество [Электронный ресурс] // Неприкосновенный запас. 2002. №1 (21). Режим доступа: http://magazines.russ.ru/nz/2002/21/lind-pr.html

2. Lindgren A. Pomperipossa i Monismanien [Электронный ресурс] // Expressen, 10 mars 1976. Режим доступа: http://www.expressen.se/noje/pomperi-possa-i-monismanien/

4. Линдгрен А. Братья Львиное Сердце / Пер. со швед. Н.К. Беляковой, Л.Ю. Брауде. М.: Астрель, 2009. 253 с.

5. Сухих О.С. Два философских диалога («Легенда о великом инквизиторе» Ф.М. Достоевского и «Пирамида» Л.М. Леонова) // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. 2012. № 6 (1). С. 321-328.

6. Сухих О.С. «Великие инквизиторы» в русской литературе ХХ века. Н. Новгород: Медиаграфик, 2012. 208 с.

7. Стрёмстедт М. Великая сказочница. Жизнь Астрид Линдгрен / Пер. с швед. Е. Энеруд, Е. Ерма-линской. М.: Аграф, 2002. 274 с.

8. Tapper S., Eriksson S. Biblisk symbolism: en undersökning om den bibliska symbolismen i Bröderna Lejonhjärta. Student thesis. University of Gävle. Department of Humanities and Social Sciences. Ämnesavdel-ningen för religionsvetenskap, 2001. 17 s.

9. Lundin B. Skorpans slut blir välbelyst [Электронный ресурс] // Expressen, 26 okt. 2009. Режим доступа: http://www. expressen.se/kultur/skorpans-slut-blir-valbelyst/

6. Suhih O.S. «Velikie inkvizitory» v russkoj litera-

POLITICAL AND ETHICAL MOTIVES IN A. LINDGREN"S FANTASY NOVEL «THE BROTHERS LIONHEART»

The article discusses political and ethical problems raised in A. Lindgren"s later novel «The Brothers Lionheart». The conceptual difference between the works of A. Lindgren written from the early 1940s to mid-1970s is analyzed. The analysis of the text reveals the strengthening of traditional humanistic motives and the return to the idea of nonresistance to evil. It is argued that Lindgren"s abandonment of her ideas of the early period, like in the case of most other writers who advocated active transformation of society, is due to the disappointment in the methods of social reforms. Lindgren concludes that any transformation of life, even if it is conceived for people"s benefit, is accompanied by violence. The ideal hero of the novel is a man who does not cross the moral line. Thus, an ethical conflict becomes the focus of the novel. The self-sacrifice path of the hero who symbolizes the perfect good is presented in the form of a journey to alternative worlds after death. Lindgren uses some elements of a fairy tale, fantasy, political parable, dystopia. The symbolism of the novel refers to the biblical imagery. The novel"s motifs, the nature of the conflict and the poetics suggest the use of Christian sentimentalism traditions in this work.

Keywords: Swedish prose, Astrid Lindgren, political motifs, ethical conflict, fantasy, parable, dystopia, Christian sentimentalism.

1. Lindsten K.Eh. Astrid Lindgren i shvedskoe ob-shchestvo // Neprikosnovennyj zapas. 2002. №1 (21). Rezhim dostupa: http://magazines. russ.ru/nz/2002/21/lind-pr.html

2. Lindgren A. Pomperipossa i Monismanien // Expressen, 10 mars 1976. Rezhim do stupa: http: //www. expressen. se/noj e/pomperi-possa-i-monis-manien/

3. Lindgren A. Bröderna Lejonhjärta. Stockholm: Rabén & Sjögren, 1973. 228 s.

4. Lindgren A. Brat"ya L"vinoe Serdce / Per. so shved. N.K. Belyakovoj, L.Yu. Braude. M.: Astrel", 2009. 253 s.

5. Suhih O.S. Dva filosofskih dialoga («Legenda o velikom inkvizitore» F.M. Dostoevskogo i «Piramida» L.M. Leonova) // Vestnik Nizhegorodskogo universiteta im. N.I. Lobachevskogo. 2012. № 6 (1). S. 321-328.

ture ХХ veka. N. Novgorod: Mediagrafik, 2012. 208 s.

7. Stryomstedt M. Velikaya skazochnica. Zhizn" Astrid Lindgren / Per. s shved. E. Ehnerud, E. Er-malinskoj. M.: Agraf, 2002. 274 s.

8. Tapper S., Eriksson S. Biblisk symbolism: en undersökning om den bibliska symbolismen i Bröderna Lejonhjärta. Student thesis. University of Gävle. Department of Humanities and Social Sciences. Amnesav-delningen för religionsvetenskap, 2001. 17 s.

9. Lundin B. Skorpans slut blir välbelyst // Expressen, 26 oktober 2009. . Rezhim dostupa: http://www.expressen.se/kultur/skorpans-slut-blir-valbelyst/

10. Edström V. Astrid Lindgren - Vildtoring och lägereld. Stockholm: Raben & Sjögren, 1992. 322 s.

11. Svenska folkets bästa böcker / Red. Y. Nilsson, U. Nyren. Boras: Diagonal Förlags AB, 1997. 130 s.

Своеобразие реализма Диккенса, например, в срав-нении с реализмом Флобера, и заключается в по-пытке соединения этического и эстетического идеалов писателя в некое органическое целое. Это стремление писателя обусловлено, в первую очередь, своеобра-зием становления и развития реализма в Англии. Если во французской литературе реализм оформился в самостоятельное направление после эпохи роман-тизма, то в английской литературе романтизм и реализм оформились в художественные системы прак-тически одновременно. Поэтому становление и раз-витие реализма Чарльза Диккенса происходило под воздействием трех художественных систем — про-свещения, романтизма и нового реализма в тесном их взаимодействии и с доминированием реалисти-ческого начала.

Реалистическое начало в творчестве Диккенса оп-ределяет и отчетливую эволюцию тех персонажей, которые в его романах являются носителями зла. Овеянные романтическим демонизмом образы Фейджина и Квилпа уступают образу типа Джонаса Чезлвита, в котором Диккенс достигает более глубо-кой и реалистически убедительной характеристики природы зла. Джонас Чезлвит уже не просто коры-столюбивый убийца, но человек, раздираемый про-тиворечиями, которого мучают угрызения совести и немыслимые подозрения.

Если в «Оливере Твисте», «Николасе Никклби» и в «Лавке древностей» зло сосредоточено в одном человеке и лишено оттенков, то в более поздних романах писателя зло представляется как явление многогранное: зло — это не только предельная алч-ность Джонаса, но и лицемерие Пекснифа, нечисто-плотность и алчность миссис Гемп. Зло в «Мартине Чезлвите» — это уже не «готический» кошмар, а реальность художественной действительности, создан-ной писателем-реалистом. Зло теперь существует не за магическим кругом деяний «добрых» персонажей, а проникает в этот «непорочный круг» и сосуще-ствует наряду с добром. Теперь добро и зло при-сутствуют в каждом герое Диккенса и борьба между добром и злом происходит внутри самого героя.

Эволюцией эстетических и этических взглядов Диккенса объясняется и та значительная роль, ко-торая будет отведена в поздних романах писателя образам-символам. Эти образы-символы появляются уже в «Домби и сыне» — первом большом романе писателя. В художественном отношении наиболее удачном в этом романе является образ-символ же-лезной дороги, которая для Домби, боящегося всего нового, символизирует смерть. Для Диккенса же этот образ имеет двойственное значение. Железная дорога — это и символ прогресса (по убеждению писателя, она может улучшить условия жизни про-стого народа), и символ возмездия (под колесами экспресса гибнет негодяй Каркер).

Стремясь подчеркнуть типичные черты своих ге-роев, Диккенс обращается и к символическим при-емам. Так, например, зубы Каркера, о которых неоднократно напоминает читателям романа «Домби и сын» писатель, это не только гротескная деталь внешнего облика героя, но и символ, определяющий ту роль, которую Каркер играет в судьбе Домби и его семьи. Позже в романах Диккенса даже деталь в одежде героя будет содержать аллегорический смысл. Например, вестник смерти в «Холодном до-ме» — Талкингхорн постоянно появляется в черном, даже костюмом своим символизируя смерть. Материал с сайта

Символичны в романах Диккенса и имена героев. Даже через символическое осмысление звучания их имен писатель пытается выразить и их нравственную сущность, и внушить читателю совершенно определен-ное о них представление. Например, судебный крючок в «Оливере Твисте» назван Fang, т. е. коготь. В ро-мане «Мартин Чезлвит» гробовщик назван Mould — тление, а далеко не блещущие мягкосердечием дочери Пекснифа явно с иронией названы Merey — милосер-дие и Charity — благотворительность. Романы Диккен-са полны такими именами, как профессор Храп, преподобный мастер Длинные уши, лейтенант Убий-ство, преподобный Рева. Есть у него и персонажи, имена которых ничего не означают, но производят комическое впечатление самим своим звучанием.

Уже к моменту завершения романа «Крошка Доррит» социальных тайн для Диккенса не су-ществовало, поэтому на первый план в его романах выступает тайна человека. Реализм Диккенса стано-вится все более психологичным, а его символизм служит средством для реалистической типизации и в целом ряде случаев достигает высочайшего уров-ня, соответствующего лучшим образцам романа на-шего времени.

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском

На этой странице материал по темам:

диккенс реализм
реализм романов чарльза диккенса
реализм в творчестве чарльза диккенса
реализм и символизм в литературе кратко
реалистический роман в зрелом творчестве диккенса